00:48

Radiohead и радиосиськи
саморазрушение тонкая вещь; и нам так нравится идти наперекор самим себе, оправдывая тем, что посторонним и что протест все это.
и да, мы знаем что будет хуже, что руки будут тянутся к горлу и рядом стоящим, выть, а крик стихать, разбиваясь о сжатые зубы, что поймем. но позже и поздно.
дети воруют сладости из буфета чтобы после плакать в заполненных гулом коридорах, смельчаки обгоняют машины чтобы в конечном счете обогнать жизнь, взрослые отбрасываю мечты чтобы впоследствии топить их в алкоголе и несбыточности. время когда больным быть престижно неизбежно пройдет, как проходит прохожий мимо парня с листовками, время мимо нас, мы мимо времени. все мы когда-нибудь будем вне моды.
когда звезд лимит исчерпан будет, когда небо не сможет заполнять прогалины. в тот самый момент, когда оно опустеет, становясь жалким и незрячим, тогда, возможно, кто-то создаст секту, спасая заблудшие души. души вне моды, вне тела, вне времени. какое выгодное вложение для удачного флешбэка.
"присоединяйтесь! и мы освятим вашу душу во имя BOSS и Armani, и да прибудет с вами святой Никотин и приспешники его Глазные капли. блять".
через множество лет, сидя в темном подвале забитой толпою, мы будем листать настенные календари, изучая по ним историю Истечения.

и даже любимая песня, рвущая гланды твоей тишины, скоро наскучит, затихнет и больше не скажет ни слова.
и только судорожный хрип пустой комнаты по перепонкам и что-то новое но повторе в унисон.
но ты еще немного. мы знаем, не переживай

Radiohead и радиосиськи

рисует milk is love, шлет тони;
много куда и что.

наручниками к двери зала ожидания:
milk is love; .кобальт; Nataly|Nothing; Come on Ryan; silk boy; tinytrack; кай; Марла Зингер.; заморыш Седжал; 2:1


 

01:22

Radiohead и радиосиськи
интересно, что случилось бы с миром, если бы исчез вопрос "как дела?" ©so?
мир бы спросил "что делаешь?"

01:40 

Доступ к записи ограничен

Radiohead и радиосиськи
Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

23:43

Radiohead и радиосиськи

 

07:02

Radiohead и радиосиськи
- тони
- уже утонула

23:30

Radiohead и радиосиськи
любовь - это дружба с примесями.
так что давайте, влюбляйтесь с первого взгляда.
посмотрим, как долго вы протянете.

13:45

Radiohead и радиосиськи
судьба человека стоимостью с бутылку содовой или пачку сигарет изначально предопределена изготовителями. не важны амбиции и желания, если ты предназначен для провонявшего сыростью загородного магазинчика - тебе уже никуда не деться. человек стоимостью со спичечный коробок может быть незаметно сворован ребенком с прилавка, другой сдешеветь и обесценится. утиль тут ни к чему, ведь делать из дрянного сырья что-то стоящие слишком обременительно, и с исходом срока годности тебя попросту выбросят на помойку. в тот самый момент, когда ты уже наверняка не сможешь справляться с возложенными на тебя обязанностями.
плохой друг, никудышный рабочий, бесполезный гражданин - и ты непригоден.

13:40

Radiohead и радиосиськи




13:46

Radiohead и радиосиськи
рассказ был написан для конкурса жизней.
хотя какой это нахуй рассказ

Дорога и роженьки

@темы: записки, рассказ

17:19

Radiohead и радиосиськи
Б. Самолюбие не был заносчивым типом. Он как и все нормальные люди просыпался не с той ноги, одевался впопыхах и опаздывал на утреннюю электричку. У него был ярко синий рюкзак за спиной и дырка в кармане пальто. Он любил ходить вот так по улице, с просунутым в нее указательным пальцем. Хотя иногда и переживал, что тот может затеряться в подкладке и тогда его будет доволе затруднительно достать оттуда. Помнится, когда такое произошло в последний раз, Самолюбию пришлось взять отгул и отнести пальто в ателье. Кроме пальца он нашел старую мятную карамельку и запасные ключи от квартиры.
Самолюбие был смешным. Смешным с худым угловатым телом и выпирающими ребрами.
Что Самолюбие подразумевал под своим Б. никто так и не прознал, так как тот старался не распространятся на этот счет, а учитывая еще и то, что у общества не принято быть назойливым, никто ему не докучал. Тем не менее соседка для своих же удобства и комфорта звала его Борисом, а шеф - Брониславом.
Шеф всегда хотел назвать сына Брониславом, но жена упорно не разрешала дать очередной дочери мужское имя. За это Самолюбию подняли жалование и выдали красивый бейджик с позолоченной каемкой. Но, что уж там, чаще Самолюбие называли Самолюбием и никак иначе. У общества не принято совершать ошибки, даже такие незначительные как оговорки.

- ...Нужно любить себя... - Послышалось на перроне.
- Ага, конечно же, мне ли не знать, - ответил Б., рассмеявшись. - Никто не видел пальца?

У общества не принято поднимать утерянные конечности.

@темы: записки

12:36

Radiohead и радиосиськи


22:05

Radiohead и радиосиськи
куда чаще награждают посмертно.
правительство любит мертвых героев.

17:48

Radiohead и радиосиськи

выкрасить стены небом. убирая самолеты, звезды, спутники, планеты.
потолок закрась весь морем, а пол в черные дыры.
пусть тебя затянет внутрь, когда мир перевернется с ног на голову.

18:00

Radiohead и радиосиськи
посмотри на свои пальцы. они кажутся тебе? возможно они все еще есть.
ты думаешь, они толстые, кривые, слишком длинные или короткие, узловатые. они про тебя тоже могут думать. чаще чем тебе могло бы показаться. что ты слишком неуклюж, неряшлив, некрасив. но им без тебя не жить. ты им нравишься.
отрежь себе палец, и ты будешь всего лишь человеком без пальца. скажи громче — ты инвалид. а он - палец - кем после этого будет? возможно кормом, возможно подпиткой, возможно простым разложением.
проведи ногтем по шее. сильнее вдавливай его. там, где пульсирует жилка. тебе больно, ногтю скучно. ты можешь резать, пилить, кусать его, он поймет, не разозлится, забудет, отрастет. он проще нежели твой узловатый палец. он как и прежде оставит белые дорожки по коже. загребет грязь, кровь, страх, нервы, слезы. разукрась их ярко, пусть скрасят грусть.
твои кривые искусанные пальцы.
они кажутся тебе; исцарапай свое горло воображением.
не смотри на свои пальцы, их там нет.

23:24 

Доступ к записи ограничен

Radiohead и радиосиськи
Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

16:37

Radiohead и радиосиськи
14:01

Radiohead и радиосиськи
Фрай: за 41 день до

***
Я тащил ужасно тяжелую сумку три раза в неделю, Фрай - шесть. Он злился и называл меня недорослем, то и дело подхватывая зеркала и устраивая их поудобнее меж лопаток на моей спине. Я воровато оглянулся назад. Уже около четырех дней прошло с того дня, как к нам присоединился этот парень. Серые глаза, седые волосы, хотя уверен, ему не больше двадцати пяти, сорок третий размер ноги и маленькая повозка с телом.

Было уже довольно темно и я шел, прислушиваясь к шагам Фрая, полагаясь только на этот глухой и непрерывный шорох его подошв об камни и песок. Когда он замер, указывая на небольшой костер метрах в пятнадцати от нас, я не мог понять причины того, отчего у него дрожали руки. Но потом, рассмотрев играющую на его губах ликующую улыбку, я понял в чем дело и подтолкнул его в плечо. Первый его шаг был неуверенным и, очевидно же, сделан с опаской, но с каждым новым, расстояние между нами и человеком у костра становилось все ничтожнее и меньше, и, казалось, что Фрай вот-вот сорвется и кинется в его объятья. Казалось, он сейчас побежит.
Человек в сером пальто сидел на чем-то громоздком и мягком. У Мягкого было две ноги, рука заломленная под доволе естественным углом будь она, скажем, набита ватой, а не костями и мышцами, торчащие из-под шапки рыжие волосы были испачканы в грязи и рвоте, это я понял по висящему в воздухе кислому запаху. Он лежал к нам спиной, как будто бы всем своим видом показывая, что спит, отвернувшись от яркого света и укрывшись от ветра человеком в пальто.
- ?!пок ыТ - Спросил человек в сером, доставая из внутреннего кармана портсигар.
- Нет, я не коп, я - Фрай.
- ...тичанз ,йарФ - Он не спеша прикурил сигарету с задумчивым видом. - ? ьташулсыв янем ьшечоХ
- Откуда ты узнал?
- .еывоканидо иарФ ыв есВ
- Да, мне бы очень этого хотелось.
- .виторп ен я ,ж отЧ - Человек в пальто засмеялся так, словно он старая говорящая половица. - .йарФ ,атобар яовт отэ воцнок-ецнок В
Он поднялся на ноги и отошел от костра ровно настолько, чтобы огонь мог вырвать из нависшего вокруг мрака только его сутулую спину.
- Мы жили около городской свалки, с которой отец по ночам тягал запчасти от ржавых грузовиков. Он был скульптором, но так как в детстве... ?ыв и как юавиравогзар я отч ,от ан ,яинаминв литарбо ен откин илежуен ,йЭ - Возмутился человек в пальто, все так же не оборачиваясь к нам лицом, и не дожидаясь ответа он продолжил. - Но так как в детстве старик отсидел в исправительной колонии, никто не хотел покупать его работы. Отец был сиротой и ютился где придется. Главным образом тяжелее всего было зимой, когда морозы были особенно яростные и температура опускался до отметки в 43 градуса, он грелся, прижимаясь к еще не остывшим после работы капотам машин. Однажды он просто украл тепла не у того автомобиля. Но все считали, что у такого безнравственного человека нет ничего святого и его скульптуры такие же грязные, как и он сам.
В нашем одноэтажном доме на Вольной была старая винтажная лестница. Еще одно бесполезное и грязное детище старика. Вы бы, парни, могли решить, что она вела на чердак, но эта лестница вела лишь к последней своей ступени. Моему убежищу. Выпросив у матери подушку набитую гусиным пухом и клок провонявшего влагой покрывала, которым она обычно обматывала ноги зимой, я мог спокойно существовать не боясь того, что она доберется ко мне, в очередной раз набравшись со своим дружком Столли.
Столли Нью был адвокатом. Хотя, после избиения судьи посреди заседания, правильнее будет сказать, что Нью когда-то был адвокатом. Я хорошо помню то утро, мама взяла меня с собой в город для того чтобы снять мерки школьной формы. Там-то, около ателье мистера Люка, мы и встретили мужчину в синем костюме и цветастом галстуке. Причесан явно на скорую руку, с незастегнутым портфелем и торчащими манжетами рубашки он был похож на клоуна. Одного из тех, что пародируют людей-Столли. Я спрятался за ногами матери, когда тот протянул ко мне руку с толстыми, будто сосиски, пальцами. Печатка надетая на мизинец была явно мала и врезалась в кожу до того, что палец отдавал синевой и был похожим на струп. Я знал, что сейчас она бережно поправит его челку, потом улыбнется и предложить выпить "чашечку кофе" в соседнем с ателье пабе, поэтому, посмотрел на нее с опаской, потянул ее за подол платья, проныв, что мистер Люк ждет нас. На что она лишь отмахнулась и, подтолкнув меня к приоткрытой двери магазина, бросила, что вернется за мной через двадцать минут.
Владелец магазина был пожилым ирландцем с огромными мешками под глазами. Он всегда ходил во фраке, а иногда даже в цилиндре, и говорил, что в девятнадцатом столетии это пик моды. Он тогда поставил меня на табурет и аккуратно, по-кошачьи, расхаживать вокруг со шпильками и метром. Сквозь витрину внутрь пробиралось полуденное солнце то и дело норовя пробраться еще и ко мне в голову сквозь глаза и открытый рот. Мне тогда пить жутко хотелось. Маме тоже сейчас хотелось пить, поэтому она и пригласила Столли Нью, городского адвоката, в соседний с ателье паб. Потом она тоже захочет пить, только уже без мистера Нью, без адвоката Столли. По-другому. Когда ее будет мучить жажда я уже буду лежать на полу сжавшись в комок и хватать ртом воздух, нет - пить воздух, давится воздухом, держась за осипшее горло. Это было мое слабое место. Мое и отца. Мое и мистера Люка. Даже у матери это было слабое место. Поэтому когда отец потерял ногу, попав под разделывающую пилу, упавшую со старой фуры, я боялся как бы она не застала его одного на кушетке в гостиной и не попросила воды. Она все кричала мне, сдавливая пальцы: "Это ты виноват! ТЫ! Видишь, что со мной случилось!?", а потом начинала тоскливо и протяжно выть: "Пи-и-и-и-и-ить! Во-о-оды-ы!". А я плакал тогда и не мог подняться, потому что она только сильнее прижимала меня к ковру. А я ведь мог пойти на кухню и набрать у раковины ей воды, и я не понимал, почему она не хочет меня отпустить. Мама сама потом шла за стаканом. И плакала. Я тоже плакал, но только из-за того, что не успел к себе забраться. И потому, что она снова не сможет на собрание в школу прийти и меня сироткой называть будут. А я ведь не сиротка, у меня и папа, и мама. Я любил их очень.
Помню, у нас за домом цветник был. Пустой совсем. Только земля, да камушки вокруг. Я туда ногтей понасажал. И поливал три раза на дню. Я знал, что если буду заботится о них, то обязательно выращу ногу для отца и тогда он сможет как и раньше от мамы убегать. Тогда она только на меня злится будет. Потому что я в чем-то перед ней виноват был.
Но ноги не успели прорости, маме тогда пить сильнее всего захотелось. Тогда я папу в цветник посадил.
А ночью набрал воды в ванную и маму туда положил. Я на цыпочках ходил весь вечер и три последующих дня, чтобы не разбудить ее. Она такая спокойная лежала в своей шелковой ночной рубашке. И, наверное, не злилась больше. - Он присел около костра и подкинул в огонь несколько сучков.
А потом, подойдя к Фраю вплотную и, зажав сигарету меж зубов, руку протянул:
- Позвольте представится - Маньяк Цыпочка. Бродячий смертник в законе. Неделю назад я бы, скорее всего, представился вам как Маньяк-убийца, но меня уволили со второго подработка. Сказали, что я однообразный. Да и встретились мы сегодня лишь, какое уж тут неделю назад!?
- А его как зовут? - Я поморщился и ткнул носком Мягкого в бок.
- ?от-огЕ - Маньяк Цыпочка скрестил на груди руки и хихикнув проговорил, - .таковда-иллотС

***

@темы: частично, записки, рассказ

12:00

Radiohead и радиосиськи
- Как же мне плохо, Стен.
- Плохо спалось?
- Я не убивал вот уже две недели.
- Мне тоже кофе, парни.


12:36

Radiohead и радиосиськи
- какой ты противоположный пол?
- стена.