[тони такс]

Завидев в их с братом шкафу новый мир, Брю не раздумывая принялся его примерять, но стоило ему натянуть его как следует, мир тотчас пошел по швам. С досады Брю чуть не разревелся, как девчонка. Он тут же побежал в мастерскую матери, и найдя иголку взялся мир перешивать, надеясь подогнать его под себя, но нитки подобранные мальчишкой выбивались из общего строя, а найденная им ткань была слишком уж тусклой и грубой. Тут уж он не выдержал и, со слезами на глазах, со всех ног бросился на кухню к матери, просить чтоб помогла, уж больно красив был этот совсем еще новенький, до сих пор даже пахнувший магазином мир. Но завидев, что Брю сделал с новехоньким миром младшего брата, она лишь журно покачала головой и сказала, что этот мир уже ничто не спасет. Что такой он никому не нужен. Сказала, что теперь Стиви придется донашивать его миры. Миры обветшалые и растянутые, с чужого плеча. Брю тогда обидно было до боли. Как же так? Неужели не спасти никак? Не верю, думал мальчишка. И тогда Брю решил попросту его спрятать. На год, на два, на все десять лет, в общем, до той поры, пока не придумает что-то. Мальчишка думал, было бы здорово уменьшись он хотя бы самую малость. Будь он как Стиви мир бы выдержал, и сидел бы на нём как следует. Но Брю был слишком хорош для этого мира, слишком уж вырос он в глазах других. Ведь они со Стиви, как две капли воды, да и разница всего в минут десять, а он выше на целый фут. Нужно было тоже кошкам консервные банки к хвосту привязывать, думал Брю, так нет же - отвязывал, помогал. Вот и вырос. И ведь не только в глазах окружающих, а взаправду! И Брю не оставалось ничего другого, кроме как обратно натянуть на бледное тело привычные и уже порядком поднадоевшие ему миры. Но пусть даже так, миры-то его, не секондхэндовские, уж он-то следил, чтоб никто и пальцем их не тронул и уж тем более примерил.